О новой книге стихотворений «Гончие Псы» поэтессы Людмилы Некрасовской. Днепропетровск, 2014 г.
(очерк о сборнике Людмилы Некрасовской)
Новая книга Людмилы Некрасовской «Гончие Псы» – очередная ступень в творческом развитии известного днепропетровского поэта, очень плодотворно работающего на ниве русской словесности. Перед вами, дорогие читатели, сборник поэзии глубокой, многогранной, разноплановой, предназначенной для тех, кто интересуется миром в его многообразии и величии, кому небезразличны вечные вопросы бытия и поиск ответов на них, кто вместе с автором готов пуститься на поиски Истины и открыть для себя что-то новое, необычное, увлекательное. Книга состоит из нескольких тематически сгруппированных разделов, демонстрирующих разносторонность дара Людмилы Некрасовской, способность браться за любую тематику и раскрывать её на самом высоком уровне. Поэтому я остановлюсь на каждом из разделов более или менее подробно.
Книга вполне закономерно открывается маленьким циклом «Монологи», говорящим о том, что библейская тема, в освоении которой Людмила Некрасовская преуспела во многих предыдущих сборниках, не покидает автора и сейчас: по-прежнему имеет место попытка вести разговор от имени ветхозаветных персонажей – царя Давида, к примеру. Таков же по структуре и взволнованный монолог Богородицы, созданный Людмилой. На первом месте здесь психология. Личности Давида и Девы Марии словно высвечены изнутри. Некрасовской, как обычно, важно понять мотивы поступков тех или иных героев Библии и взглянуть на события, происходившие в древности, глазами современного человека, тем самым приблизив к нашему пониманию богатый фактами и символами текст Священного Писания.
Ну, а дальше, в разделе «Жемчужница» вас, дорогие читатели, ожидает приятный сюрприз – приглашение посетить вместе с автором Западную Европу, побывать в разных её городах, побродить по их улицам, мостовым, посетить музеи и выставки, вспомнить то, что вы когда-то читали об их достопримечательностях, и в то же время узнать что-то новое, свежее, нетривиальное, подмеченное очень зорким взглядом днепропетровского поэта. Людмила Некрасовская – победитель многих международных фестивалей и конкурсов, и стихотворения этого ряда возникли в результате её выступлений в городах Польши, Венгрии, Чехии, Словении, Италии, Франции, Германии, Австрии, Голландии, Бельгии. Очарованный великолепием городов Европы поэт, казалось бы, мог впасть в чистую описательность и тем самым понизить идейное содержание своих стихов. Но с Людмилой Некрасовской этого совершенно не происходит, она и сама признаётся: «Расплескать впечатленья несложно, разобраться в увиденном – труд». Отсюда – повышенная избирательность впечатлений, стремление зафиксировать в поэтической форме только самое важное, глубинное, отстоявшееся. Есть ещё одно признание в том, что двигало поэтом в процессе творчества: «И города Земли, как горсть больших жемчужин, хочу я нанизать на нити русских рифм». Нанизывание действительно имеет место, но далеко не механически. Особенно большой творческий результат получается тогда, когда поэтическое произведение становится отмеченным либо необычным, глубоко индивидуальным чувством, либо философией. Так, в «итальянском цикле» мне больше всего понравилось стихотворение «Помпеи», в котором поэт задаётся глубочайшими бытийными вопросами: почему гнев Божий обрушился именно на этот, а не на какой-нибудь другой город, – причём сами вопросы сформулированы так, что могли бы стать и ответами. Прочитав стихотворение, невозможно самому не задуматься. Ценны для поэта, знакомящегося с достопримечательностями Италии, и озарение, догадка, «внезапная мысль», обретающая «особенный вес»: таким озарением становится сопоставление всего нашего мира с красивой и ненадёжной накренившейся Пизанской башней.
Очень интересны стихи, рождённые впечатлениями от знакомства с Германией. И здесь в очередной раз поражаешься умению Людмилы Некрасовской выбрать нетривиальную, волнующую и даже больную тему. Не могу не выразить восторга от стихотворения «У памятника Мендельсону в Лейпциге», где речь идёт о самых высоких материях – музыке Баха, которую Мендельсон понял и оценил раньше многих его современников. Но как пронзительно и трагично звучит финал стихотворения:
Кто пояснит идущее с размахом
Из века в век одно и то же действо?!
Ты открываешь миру гений Баха,
А мир тебе пеняет за еврейство.
Ещё меня очень затронуло стихотворение «Память» из «германского цикла», где есть строки, достойные того, чтобы их процитировать полностью:
А в Кёльне возле Домского собора
Немало фотографий дней войны,
Запечатлевших разбомблённый город,
В котором лишь развалины видны.
Отстраивать – особая забота
С вложением и денег, и трудов.
Но почему не ставят рядом фото
С руинами советских городов?!
Звучит потрясающе! А ведь это образец гражданской поэзии высочайшего класса, написанной по-настоящему возвышенно и скорбно.
Но особенно ярко, прекрасно и неизгладимо запечатлелся в памяти Людмилы Некрасовской Париж. Она и сама признаётся, что «её сердце бьётся в такт с прекрасной музыкой Парижа». В одном из стихотворений Париж назван «дивной сказкой», подарившей Людмиле вдохновение, именно о нём ей хочется «высыпать на лист» «лёгкий ворох слов красивых». Ей по душе и Эйфелева башня, и Нотр-Дам де Пари, и Люксембургский сад, и площадь Тертр, и даже простая кафешка на Монпарнасе. Стихи этого цикла дышат подлинной любовью к Франции, её культуре, искусству. Здесь я не могу не отметить одно из лучших, на мой взгляд, стихотворений, навеянных пребыванием в Париже, – «Джоконду». Его отличает подлинно философская глубина. Поэту больно за поруганную некогда картину, но за этим актом вандализма стоит нечто более страшное, как считает Людмила: мир, переставший быть похожим на Божье творенье, – отсюда и страстное желание поэта уберечь красоту, поместив под стекло не её, а людей.
Посещение Голландии также дало Людмиле Некрасовской «влюблённость в Амстердам», стремление насладиться картинными галереями этой страны, чтобы потом воспеть «и Босха, и Брейгеля Старшего», государственными музеями, где представлено творчество Рембрандта, Ван-Гога и др.
Любовная лирика всегда занимала важное место в творчестве Людмилы Некрасовской, поэтому не будут разочарованы те читатели, которые ждут продолжения разговора о любви: в книге есть раздел «Любовь – вино особой выдержки». Лирическая героиня не меняется с годами, ей всегда приятно пригубить такого вина. Здесь есть стихотворения подчёркнуто конкретные, автобиографические («Не прельщает меня новизна...», «Надо ль удивляться...» и др.) и иные, с прорывом в сферу познания общечеловеческих законов любви, радости и страданий, которые она несёт влюблённому. Радость, конечно же, в них преобладает. Рискну предположить, что «С тех пор, как я стала совсем одинокой...» – это стихи не о Людмиле, хотя раздел открывается именно ими. Потому что она умеет сказать о любви теми страстными и волнующими словами, порою похожими на заклинание, которые всегда найдут отклик в мужском сердце. Любовный напиток делает лирическую героиню мудрой и всеведущей:
А примешь чарочку зелёного –
и дышишь рыбой на песке,
и понимаешь вздох влюблённого
на всяком сущем языке.
Вот оно, ценнейшее открытие! Любовь интернациональна, она объединяет всех влюблённых в великое братство людей на свете. Философский подход явственно ощущается и здесь, материализуются в строки сомнения, появляются вопросы:
Любовь, всегда ли ты права?
Вокруг свирепствует молва
и произносятся слова
грозно.
Вопрос и в самом деле важный. Но сама любовь, как видно из стихов Людмилы Некрасовской, не признаёт вопросов: она просто существует как данность, она живёт по своим законам, властно диктуя человеку свою волю, – и этим всё сказано. Интересно, что автор книги, как и прежде, стремится объединить свою любовную лирику с мировой культурой, в которой тема любви составляет целый пласт: отсюда параллели со сказками Андерсена («С тех пор, как я стала совсем одинокой...»), использование фольклорных мотивов («Как придёт весна», «Ты реки, река...») и др. Обращение к любви для Людмилы – это всегда поиск радости и смысла жизни, эликсир молодости, вечное обновление.
Преуспела Людмила Некрасовская и в создании прекрасных образцов философской лирики. Человек и Бог – так бы я определила те две содержательные константы, вокруг которых вращается острая, напряжённая, постоянно взыскующая истины философская мысль в разделе «Человечность наших душ». Признание в «махровом атеизме», с которым мы сталкиваемся в стихотворении «А между мною и сестрой...», на мой взгляд, не вполне соответствует действительности. Ибо часты у Людмилы обращения и вопросы к Богу-Творцу, чей лик она провидит за осмысляемым ею мирозданием. О Боге заставляет вспомнить, например, трагедия холокоста («Скажи, Всевышний!»). Вполне естественно, что лирической героине этих стихов мешает «бездумно следовать Завету» (а нужно ли это вообще?!) невозможность выстроить теодицею, богооправдание, согласовать идею благого и разумного Божественного управления миром с наличием мирового зла. Вопросом этим она задаётся настойчиво, неоднократно:
Так почему несправедливо
Вселенную устроил Бог,
И этот мир, такой красивый,
До невозможности жесток?!
(«Ты просишь каждому удачи»)
Отсюда – окончательное признание-решение:
Нет, я умом в Тебя не верю,
Хоть сердцем чувствую Тебя.
Что же чувствует Людмила Некрасовская сердцем? То, что Бог – это даритель красоты и стремления к истине, Высшее Существо, ждущее ответной любви от созданных Им людей. Бог для неё не просто абстрактная трансцендентная субстанция, она воспринимает его вполне конкретно, через человечность – подлинно Божественное начало в человеке: «Людская потреба одна – оставаться людьми». И вряд ли «махровому атеисту» под силу было бы создать одно из лучших стихотворений раздела – «На всех языках пред Всевышним Единым», где повествуется о том, как по-разному молятся Богу мусульманин, христианин и иудей, но при этом, как утверждает Людмила, «в любой из молитв – человеческий гений». О молитвах в богословии и философии говорилось и писалось много, однако же указание на гениальность текстов молитв – это подлинно оригинальная находка, так ещё до Людмилы, на мой взгляд, не говорил никто.
Божье мироздание, по мнению Людмилы, устроено крайне сложно, здесь «один другого ест», причём речь идёт не только о животных, но и о людях, и выжить человеку в современном мире нелегко. Какой же рецепт выживания она предлагает? И для чего вообще должен жить человек, во имя каких целей? Оказывается, ей всё предельно ясно:
...добавив миру совершенства,
Мы выполняем миссию свою.
(«Всё человек улучшить мир стремится»)
Необходимо «растить детей и сеять хлеб», «дотащить до конца» чувство долга, обрести себя – и это главное. Именно обретение себя становится одним из ведущих мотив раздела. Всю свою жизнь, согласно поэтической философии Некрасовской, «мы продолжаем долгий путь, нелёгкий путь к себе». Путь к себе у каждого человека свой, для Людмилы – это жизнь вопреки устоявшимся догмам и традициям, обретение себя, «живя поперёк». А вообще от человека она ждёт очень многого – веры, любви, терпения, самопожертвования, выбора между добром и злом (на стороне добра). Разумеется, это непросто:
Хотя на перепутье лет лихих,
Любой идеологией поросших,
Опасно быть хорошим средь плохих
И трудно быть хорошим средь хороших.
(«А кто в округе? Безразличных рать»)
Одно из самых интересных стихотворений этого раздела, давшее название всей книге, как раз и является развёрнутой метафорой совести:
Бежим от Псов, не понимая,
Что убегаем от себя.
(«Гончие Псы»)
В целом же вот какое жизненное кредо рекомендует нам поэт-философ Людмила Некрасовская:
Жить только радостью полёта
И жаждой власти над судьбой
И каждый день хотя б на йоту
Приподниматься над собой.
(«Жить только радостью полёта»).
Нашлось в новом сборнике стихов место и для гражданской лирики, в жанре которой Некрасовская чувствует себя очень уверенно (раздел «В моей стране»). Её лирическая героиня болеет за судьбу страны, ей очевидны все недостатки новой украинской демократии, когда «электорат в управленьи страной ни бум-бум», и «украинская политика давным-давно исходит кровью», и «не в моде мой родной язык», т.е. русский. Выхода из тупиковой ситуации Людмила пока не предлагает, но всеми силами старается посредством художественного слова заострить внимание читателей на существующих проблемах. Её голос – это голос большей части населения нашей страны, поэтому не прислушаться к нему стало бы большой ошибкой.
По моему глубокому убеждению, нет ни одной темы, которая не была бы способна покориться перу Людмилы Некрасовской. От политики мы плавно переходим к изображению природы и видим, что поэт и здесь на высоте (раздел «Время кружит оголтело»). В стихах о природе Людмила тяготеет к живописанию времён года, его отдельных месяцев, неповторимого облика каждого из них, природа предстаёт здесь как некое чудо, созерцание которого неизменно радует и вдохновляет. Ей свойственно необычайно тонкое чувствование красок, запахов, звуков – всего, чем богата природа, чем она может восхитить и поразить человека. Сообразно тематике меняется в этом разделе и набор художественных средств: начинает преобладать густая метафоричность, в области которой поистине много поэтических находок: «небес промокший штапель», «звёзды истекают молоком», «укрывается земля заячьим боа» (о снеге) и др. Больше всего Людмилу влечёт развёрнутая метафора: «сон – загадочный возничий – кобылу-ночь погладил и исчез», «солнышко спящую землю целует несмело и нежно, как сказочный принц», «сквозь бинты облаков станут видимы молний рубцы», «мир сошёл с ума от солнечного клипа, что крутят небеса с зари и до зари» и др.
Из сборника видно, что Людмила Некрасовская по-прежнему верна теме поэта и поэзии, звучавшей у неё и раньше (раздел «Насытить жаждущую душу»). Но здесь ей удаётся взять самую высокую ноту – пропеть лирический гимн слову как подлинно Божественной ипостаси:
Не потому ли души наши вечны,
Что в них живут бессмертные слова?!
(«Слова»)
Слово – то, что роднит человека и Бога
и дарует надежду на счастье Земле.
(«И снова о словах»)
Большинство стихотворений о поэзии подчёркнуто современны – и в этом, на мой взгляд, проявляется «фирменный» подход Людмилы к теме. Здесь делается особый акцент на таких проблемах, которые обозначились для поэзии именно в ХХI веке: воровство стихов через Интернет, приобретающее всё более и более зловещие формы, моральная безнаказанность плагиаторов и др. Поэзия, по мнению лирической героини этого раздела, способна пробуждать не только «чувства добрые», но и злобу, зависть, интриги в литературном мире:
Я строю Карфаген, хотя мне тяжело,
а он готов поджечь, чтоб сделаться известным.
(«Сегодня подошёл, обнял, поцеловал»)
На мой взгляд, касаясь этих больных тем, Некрасовская делает большое дело – то, которое не выполнено ещё в должной мере не только современной поэзией, но даже и литературной критикой.
Также Людмила много размышляет о собственной поэтической судьбе – о долговечности стихов («продолжат жить, когда меня не будет»), о поэтическом росте («дай в этих строчках обрести внезапность свежего звучанья»), радуется тому, что её стихи «открыты и доступны людям», и даже тому, что воровство у неё стихов – свидетельство их талантливости (бездарное вряд ли будут воровать!), безмолвное их признание.
В сборник также вошла лирика, посвящённая родному городу и друзьям, стихи для детей и песни. Все разнообразно, всё свидетельствует о широком тематическом диапазоне и явном поэтическом таланте.
Своим предисловием я попыталась нарисовать вам ту карту, с которой легче будет путешествовать по уникальному миру «Гончих Псов» – книги, которая представляет собой по сравнению с предыдущим сборником «Ступени» ещё одну ступеньку Людмилы Некрасовской вверх, к постижению красоты и смысла бытия.
Не забывайте делиться материалами в социальных сетях!