Экклезиаст

Всё суета сует, – сказал Экклезиаст, –

всё cуeта сует: что пользы человеку

от всех трудов его? Уйдёт один из нас,

придёт другой, а мир останется вовеки.

Что было, то опять свершится много раз,

нет в мире новизны, всё это было прежде;

нет памяти о том, что было прежде нас,

забудут и о нас грядущие невежды.

Решил я испытать весь мир умом своим

и видел все дела на этом буйном свете.

Тяжка задача та: увидел я лишь дым,

увидел суету, увидел ловлю ветра.

Кривое ль распрямить? исчислить пустоту?

И я решил вкусить от глупости и знанья, –

и в них увидел я одну лишь суету,

ведь где обширен ум, обширно и страданье.

И я сказал тогда, что мудрость – это свет,

а глупость – это тьма, но ведомо мне тоже,

что участь лишь одна готовится для всех.

К чему же мудрость? Все равны на смертном ложе.

Что человеку здесь останется тогда

за все его труды, за тяжкую работу?

Печали – дни его, успехи – как вода,

и скорбью лишь полны и мысли и заботы.

И вот я проклял жизнь. Противны все дела

мне стали в некий миг для зренья и для слуха;

увидел я, что всё на свете – суета,

лишь ловля ветра и томленье духа.

Рождаться время есть, и время умирать,

и время насаждать, и вырывать посадки,

и время убивать, и время исцелять –

всему положен час, и в этом нет загадки;

есть время говорить, молчать, и пить, и есть,

и строить время есть, и разрушать есть время,

смеяться время есть, и плакать время есть,

разбрасывать есть час и складывать каменья.

И что нам от того, что дух наш в небесах?

Из праха возросли и жили беззаботно,

но час пришёл, и вновь мы обратились в прах,

чтоб человек познал одну судьбу с животным.

В делах не торопись, и все слова твои

неспешными всегда, немногими да будут:

пусты и мысли там, где головы пусты,

а тщетные слова мечтанья лишь разбудят.

Увидишь ли ты гнёт в своей родной стране,

нечестие в суде иль извращенье правды –

не думай, что над сим уже неправды нет:

она и выше есть, и выше тоже, право!

Богатство – злой недуг; ведь что оно даёт?

Хоть крошку унесёт богач с собой в могилу?

Кто наг пришёл сюда – нагим же и уйдёт,

а жизнь его – лишь страх, и злоба, и бессилье.

Но праведник умрёт, живущий лишь добром,

а нечестивец век живёт в своём нечестье;

ни этим и ни тем не будь – ведь что нам в том,

как жили мы: лежать в земле все будем вместе.

А хуже смерти, знай, лишь женщина; она

как сеть: душа её – тенёта, руки – узы.

Искал средь женщин я, и видел: ни одна

не может нам не стать ловушкой и обузой.

Средь всех не свете жён достойных не нашёл,

из тысячи мужчин нашёл лишь одного я;

я жён назвал грехом и средоточьем зол,

ведь что они? – в ноздре свиньи кольцо златое!

И есть под солнцем зло: разумные – в пыли,

а глупые – вверху и ими управляют.

Посты – для дураков, и почести для них;

без почестей внизу достойный пребывает.

И видел я рабов, что едут на конях,

и видел я князей, пешком идущих рядом...

О сей безумный мир! в его печали – страх,

а радости его пропитаны все ядом.

Мне довелось узнать: удача – это дым,

и в беге победит не тот, кто всех быстрее;

не мудрым – хлеб с вином, и золото не им,

и в битве вверх возьмёт не тот, кто всех храбрее.

Так помни же всегда, от самых юных дней,

о том, что ты идёшь, пути не разбирая,

о том, что дни придут на склоне жизни сей,

о коих скажешь ты, что ты их не желаешь.

И будет человек по крику петуха

встречать немой рассвет, и девушки умолкнут –

страшны высоты им, дорога им страшна, –

и птицы замолчат, тоскливо взвоют волки,

и отцветёт миндаль, и каперс опадёт,

наестся саранча, и отойдут желанья –

уходит человек, в свой вечный дом идёт,

и плакальщиц толпа его уж окружает.

Порвётся шнур тогда серебряный, и вот –

златая чаша вдруг расколется на части,

и ветер у ключа кувшины разобьёт,

и прокричит журавль колодцу о несчастье...

И возвратится прах – увы, любой из нас! –

в ту землю, коей был до своего рожденья.

Всё суета сует, – сказал Экклезиаст, –

всё суета сует и духа лишь томленье!

22.05.1981 г., Запорожье

Из «СЛОВО»

(Раздел Второй, ОПЫТЫ, ДРЕВНИЙ ВОСТОК)