6.30
Словно месяц из тумана,
Как принцесса – на балкон,
Будто чёрный птах – в нирвану
Благодатью из икон –
Входит в новый день Одесса,
Обволакивает нас,
Смотрит с бодрым интересом,
Открывает третий глаз –
И сверлИт нам сахасрару [1],
И впивается в судьбу,
Посвящает с пылу с жару
В свой густой тумано-пух.
Как мы смеем? Как сумели
Оказаться в чьём-то сне?
Ну, почти как в чьём-то теле,
В чьей-то прожитой весне…
[1] Сахасрара – высшая энергетическая точка,
отвечающая за просветление. Находится у
человека на макушке.
8.30
...Бродит осень по аллее,
И от топота копыт
День грядущий всё алее.
Всё пронзительней, смелее
Утро сказку говорит.
Нету верха, нету низа –
Только облако везде.
Я балдею, как актриса
В новой роли. Нежный день
Зреет, соком наливаясь,
В росном воздухе вися.
Возникает там и сям
Будущих событий завязь.
На дрожащем на мосту
Проявляются перила,
Краны ищут высоту…
Что бы я ни говорила –
Всё невзрачней и бледней
Всемогущего Рассвета…
Стайки крыш, как горстки дней,
Доклевали крошки лета.
На балконе – табурета
Одиночество сидит.
Узнаю себя поэтом,
Пробую проснуться. Где там!
Пробую смеяться. Где там!
И в кармане нет билета,
В пятках вспыхивает стыд:
Знаю: каждый одессит
Шут, хитрец и эрудит.
…Может быть, ведет к победе
Знание энциклопедий?
…Я гляжу на табурет –
Он – циклопом – мне в ответ.
До чего меня заносит
Муза Графомании!
Кто же корчится в вопросе
В это утро раннее?!
9.00
Вот и солнце! Осветило
Выпендрёжнейший дворец.
Воронцовское светило
Смотрит кротко, как мудрец.
Так роскошно одиноко,
Так улётно глубоко –
Хочется своё барокко
Бросить в небо высоко,
Улыбаются каштаны,
Дарят шарики, тоску.
Превращаюсь в Одувана
И бегу, бегу, бегу…
В будущее? Громко сказа-
но, скорее таки да.
Я невнятна от экстаза,
И почти – Сковорода.
Ловит мир – поймать не может,
Разевается сачок…
Не узнает! Я моложе
Стала вдруг на… Нет, молчок.
(Да, туманом умываться
Здорово! – твердит народ,
Пастернаково пространство
Ветренно в порту поёт.)
А вокруг такие пары!
Аж не ловко о себе.
Скрипки, флейты и гитары,
И литавры, и фанфары,
Тёти Сони, тёти Сары,
В мелкой дрожи тротуары,
Разноцветие Базара,
Неуверенного Дара
Чуть рифмованный побег…
…Ах, была б я поэтессой
Золотою, как Одесса!!!
Все б меня взахлёб читали,
Гладили по голове…
…А вокруг – такие кошки!
Что мой ямб, мой яд промокший!
Буйство глаз, воздушность талий,
Графика нагих ветвей…
12.00
Ах, прости понос словесный,
Мой читатель, друг прелестный,
Мой разгул прости!
Ах, заткни мне ротик песней,
Звонче спой и интересней,
Выветри мой стих
Бурей своего сознанья,
Солнцем сердца своего,
Гладкой твёрдостью каштаньей
Или вспомни волшебство:
Преврати мою водичку
В кисло-злое каберне.
Только выпив станешь птичкой
Или кошкой. Иль умней.
День поспел! Он винограден!
С информацией зари,
С нами – влажными – внутри
Он как осень беспощаден,
Исчезаю:
Раз, два, три…
15.00
Одесса днем? Почти что проза,
Но из-под лучшего пера.
Здесь процветают мастера .
Здесь Гоголь жил. Здесь пел Утёсов.
Кривлялся Галкин не по-детски,
Здесь философствовал Жванецкий,
Здесь Пушкин (!) – вам не цацки-пецки! –
Послушной рифмою играл…
…Всех перечислить очень сложно,
Как вверх по Лестнице бежать.
Да, на воздушном лифте можно,
Но мне приятно ощущать
Ступнёй в мозолях пешехода –
Пугливой ветреной душой
Поэзию родной природы,
Историю судьбы чужой,
И всё принять, присвоить, стырить,
Почти актёрски пережить,
Почувствовать в осеннем мире
Мастеровитой Парки нить.
Почувствовать в каштанном мире
Себя в роскошнейшей квартире:
Театр мощный, как сервант,
Всё в зеркалах из синя моря,
Кафешек антиквариат,
Мохнатые ковры истории…
Нет, не квартирка, а Дворец!
А я отнюдь не Воронцова.
Я благородная от Слова
И ветреным проездом здесь…
Ах, мне неловко, я дрожу,
И подо мной дрожит брусчатка,
Земля в пупырышках, не гладко
Вокруг – совсем как я пишу.
17.00
На Дерибасовской хорошая погода.
Гуляют детки. Едет экипаж.
На солнце кошкой нежится природа.
Небрежною листвой рассыпана свобода.
Но хочется подальше от народа,
Куда-нибудь на пляж.
На пляже чайки и пенсионеры
Купаются в пронзительной воде
Исполненные смелости и веры
Улыбки тел.
И вечных неисчерпанных вопросов
Шуршит волна и кружит кружева.
Пенсионерка помнит, как Амосов
Твердил, что всех важнее голова.
Но запах здесь настолько матерьялен,
Что утверждает: всех важнее Дух.
Мы дышим йодом после душных спален,
И вечность не нашли, и время потеряли,
Но чувствую:
пойму и обрету
Не знаю что, но что всего важнее,
Благоухает солнце, сон и соль…
Сказать по-взрослому пока что не умею,
Скажу по-детски: хочется домой.
Я сплю. Мне снится сон,
Пора бы и проснуться.
Уж затупился яркий карандаш,
И бархатный пустеет пляж.
Пока, Духовное! Пора нам в умца-умца!
В свой феерический мандраж-кураж, вояж…
18.00
Курорт Куяльник
1.
Ну и название: Куяльник!
Почти «купальник» и «паяльник».
Ой! Букву «хер» не произнесть
Стараюсь. Не куяльно здесь.
И что ввиду имели греки,
Так местность весело назвав,
Полузабыли человеки.
Обилье украинских трав
Ласкает взор и обонянье.
Отрадно: Родина не вянет.
Здесь, говорят, когда-то пристань
Была. (Названье говорит.)
А мы-то здесь всего туристы,
Верней, бродячие артисты.
Припёрлись в лужице покиснуть
Солёной и воды попить.
Пока поэты – морды! хамы! –
Друг в друга мечут эпиграммы
(Как Шарик и Матроскин прямо,
Себя бессовестно ведут)
Я рву и нюхаю цветочки…
Оставлю не пробелы – точки
В судьбе, а не среди бумаг.
Как жаль, что я не Пастернак
И быть не против знаменитой!..
Вдали от премий мировых,
Да что там премий – нужных книг –
Стою, куялово умыта.
И мне к лицу такая мазь
И в тон пиита крови – грязь,
И кажется: мгновенье – р-р-раз!
Я стану сущей Маргаритой…
2. Ода грязи
Да будем все мы радостно здоровы!
Скажу короче: Други! Зей гезунд!
Пусть не проблемы – фестивали новы
Сюда нас приведут иль привезут
Понюхать грязи. Этот зычный запах
Ядрён, как глас Царицы из ДК.
В нём соль и боль и мощные века,
В нём солнце и снега в еловых лапах.
О, мне бы так роскошно, щедро петь
Душевные, духовные просторы!
Целебный воздух я вдыхала ведь!
…Да, понимаю: всё не так уж скоро –
Служенье муз не терпит суеты,
Но просит быть поярче и попроще,
И не пугаться смелости и мощи,
И со своей Душою быть на ты.
Чтобы украинцы не сказали: чи ни чи!
А русские: да ты – воображала!
Себя в солёной грязи поищи,
Свои незаурядные начала.
В грязи начало и в грязи конец!
Почти что альфа и почти омега
(Опять скатились к грекам. Как без греков?
Почти как без евреев.) Образец
Терпения, покоя, чудотворства –
Любая плодородная земля!
Не только в небо, други, братья, сестры
Посмотрим для разнообрази-
я!
…………………………………………
…О, заструился танец живота!
Ой, сладко! Я б женилась, будь мужчиной!
Да пусть мои слова танцуют так –
Беснуются, струятся соловьино!
Пусть льются очарованно, змеино,
Пусть будет точен, ядовит глагол,
Пусть исцелит от нецензурных зол –
Такая вот народная мечта
Поэтоньки, что корчится попсово.
Земля ли небо – я пребуду там,
Где между грядок-строк проглянет
Слово!
………………………………………
……………………………………..
Куяльник, милый друг мой, помоги
Развить в себе целительную силу,
Я волшебством пересолю стихи,
Чтоб чудо-блюдо ресторанным было…
3. К читателю, изрядно замученному
Ну что, кончаю (графоманка!)
Мы просолились от и до.
От а до я, от до до си
Мы как селёдки иваси
В советской антикварной банке.
Мы бродим под одной звездой.
…Откуда ж столько одиночеств?
Откуда столько слов и отчеств,
Когда Отец на всех один?
А ты мужайся и иди
От Аз до звёздных многоточий…
……………………………………
……………………………………
…………………………………..
Мне хочется смешно закончить –
Поймать тебя, читатель, в сети,
Чтоб ты меня хотя б заметил,
Пускай не понял ни фига…
Ты пьешь рассол, мой друг прелестный?
А я тебя шпыняю песней.
Вот так нахальна и лиха!
Прости, украинский мудрец,
Великорусский и британский,
За песни про життя и танцы,
Прими солёный огурец,
Прими стихов моих винцо,
Побудь селёдкой в маринаде,
Но оставайся мудрецом,
На глупость явную не глядя…
19.00
Оперный театр
1.
Сегодня Верди. Там «Аида»,
В Днепре. В Одессе «Травиата».
Балдею, музыкой зали та,
Как солнцем осени – крылато.
(Исправь скорее: залита .)
Короче: блеск и красота.
Нет слов! Как Элла Людоедка –
Молчу и тихо трепещу.
Театра яркая конфетка,
Сейчас возьму и укушу –
Как шоколадка от Рошена!
Как фотодива от Кардена –
Ажурно музыка одета
В стихию Божьего балета,
В изнеженное рококо!
Напыщенно и глубоко,
Как музыка Джузеппе Верди!
Хм… улыбаются соседи
На мой восторг
Не дамский – детский.
Я улыбаюсь им в ответ…
О! Вот кто истинный поэт -
Театр Одесский!
Он Грибоедова читал и Еврипида.
Картинку нам нарисовал из «Ипполита».
Он ценит эллинский прикол Аристофана.
За тридцать гривников впустил он Одувана.
Кто это? Ну его совсем. Не важно. Бросим.
И так полно в искусстве тем.
Маэстро, просим!
2.
………………………………………………..
……………………………………………
…………………………………………….
…………………………………………..
…Вот Виолетта умирает и поёт
Одновременно. Так бывает разве?
Но верим. И предчувствуем полёт
Большой души в агонии – экстазе.
На фоне этой сказочной души –
Фиалковой – мы все ненастоящи.
Не хочется об очевидном – дальше.
Как говорится: можешь – не пиши…
3. К Мельпомене
Давно уже сломались тормоза,
Лечу. Надеюсь, что не по наклонной.
И почему стихом хочу сказать,
Забыв стихосложения законы?
Я от стиха тревожна и пьяна.
Пусть смотрит черноглазо Мельпомена!
Наверное, завидует она:
Мне не нужна в полтыщи метров сцена [2].
А что тогда? Тетрадь в полтыщи метров?
Пардон, листов? Невнятица опять.
…На сцену и меня швыряет ветром
И я стою там светлая, как ретро,
И век бы в этой прелести стоять –
Пусть без оваций и аплодисментов…
Ах, Мельпомена, мне твоё вино
По вкусу, и опять в глазах темно –
Что аж в восьмом ряду мерещится
нарколог.
И я лечу в благую пустоту.
И путь мой долог.
[2] Сцена в Одесском Оперном театре – 500 кв. м
4.
Либья но [3], либья но,
Читатель! Мы выпьем,
Мы выпьем Одессу-поэму
До дна-а-а!
Ведь пьяно, ведь пьяно
Поэты смотрели на вещи
Во все времена.
(Ля-ля-ля-ля-ля-ля-ля!)
Любого, любого, любого
Любовно спроси:
«Красиво» – от терпкого слова
«Краси [4]»…
[3] Либьяно (итал.) – "выпьем!" –
главный хит оперы Дж. Верди «Травиата».
[4] вино (греч.)
5.
…А поле
рифмуется
С греческим полем – поли .
Раздолье
избыточной майской
Кудряво цветущей земли.
Здесь много,
Так много великого, много всего –
Что если потрогать
Своею Душою пространство –
И то колдовство.
Фонтаном,
фонтаном искусства
Расцветшая люстра зальёт,
Либьяно, либьяно,
Либьяно, рабочий народ!
6.
Взявшись писать, выбирайте себе задачу по силам.
Прежде прикиньте в уме, что смогут вынести плечи,
что не поднимут они.
Кто-то из древних греков
Огромная тема!
Огромный тут нужен размах
Расцвеченных крыльев батистовых,
Мягкий полёт Апполона!
А я пробираюсь сквозь чащу искусства впотьмах,
И люстра Театра мне светит церковной свечою зажженной.
Вон Гамлет, смотрите! Как факел,
Он держит высо ко вопрос.
Иль это за стенами плещется осени Древо?
Вон Гоголь хитрющий. Его выдающийся нос
Вдыхает фонтана, и Глинки роскошны напевы.
И я здесь стою. Представляете,
Здесь, среди них!
Заоблачных и недоступных!
В кудрявейшей чаще! –
Живейших скульптур!
И представить себя настоящей
Трудней, чем дождливой порою вернуться из книг.
7. Виолетта
Саше З. (Крэзи)
Из музыки вернуться невозможно.
Коль есть душа, тогда она – всегда.
Как звёзды или солнце. (А вода
и есть мелодия, которая подкожно,
Внутрисердечно Богом залита.)
…Вот думаю: а я смогла бы так,
Как Виолетта поступить? Во имя
Любви: себя распять на всех ветрах
И действовать поступками чужими?
Безжалостно, кроваво лгать себе?
Так режут вены глупые подростки.
О, ядовитый чёрный взгляд испей
Любимого! Душой залей подмостки!
Враньё во имя! Столько в этом зла,
Хватило бы на тыщи революций!
О, Виолетта, я б тебя спасла,
Но как? Твои подруженьки смеются.
Что ж, полусвет! Скорее полутьма,
Как в зрительном, арбузно-звонком зале,
И чудится, что это я сама
Несчастный автор чёрного письма,
Тону в бездонной арии-печали…
О нет, любовь не примет этот дар.
Ей не нужны слезливые подачки.
Он влаги – дым. Любовь – сама пожар.
К чему ей человеческие драчки?
Ну вот, жених с невестой обняли сь.
Чуть-чуть не доходя до хеппи-энда,
Как Жанна Д'Арк сверкает Виолетта,
Теряя вдруг несбывшуюся жизнь.
Но в музыке – шампанское Победы,
………………………………………..
…………………………………………….
……………………………………
8.
Как будто там, в лазурнейшей дали,
Вдали от до-ре-ми-фа-соль-истерик
Влюблённые до внуков жить смогли.
Придумать мог какой-то эзотерик
Такую золотую лабуду
Про карму и про цепь реинкарнаций,
Обилие миров. А я иду
С любовью и чирикаю в пространстве
От Музыки, Одессы, от Любви –
К любви. Читатель, солнечный, либьяно!
Поэзией моей напейся пьяным –
И за двоих, троих, мильон – живи!
Как завещал Хайям, как ныл Бодлер,
Как Штраус говорил стихией вальса –
Горячей Красотою наслаждайся –
Не будешь сер, как в СССР
При Брежневе возникшие районы,
Начитанный, любимый и влюблённый,
Читатель мой, лети, как Верди, – вверх!
Как шарик, смело принявший на праздник
Баллончик гелия,
Лети, мой феерический проказник
С улыбкой гения!
Лирическое отступление с попыткой привести в поэму Настоящего Героя.
1. В антракте
Опять поэма без героя?
Как нужен публике Герой!
Чтоб мышцы высились горой,
Чтоб не страдал от гемороя,
Чтоб вычислял эпохи код –
И был при этом симпатягой.
И чтоб ни букой и ни бякой
Прослыл, а чтоб наоборот.
О, где ты бродишь, мой Онегин?
Ушла зима. Иссякли сн?ги,
Вокруг тусуются побеги,
Друг другу весело звенят.
О, где ты шляешься, Базаров?
Где с нигилизмом и гитароё
Поёшь осенним бардам старым
Свой психо-Дели авангард?
Лягушек резать? То ли дело!
Вон доктор Хаус режет смело
Любое ка лечное тело
И в гробик МРТ суёт.
Он тоже нигилист. И палец
В рот не клади! Отъест, мерзавец.
Увы! Кабы не иностранец,
Героем был бы сей проглот.
А Джеки Чан!? Прикольный малый!
Да только я уже сказала:
Чего б там сердце ни желало,
Нам нужен собственный герой!
Ну где ты ездишь, мой Норбеков!
Нет, не владелец «чебуреков»,
А тот, кто лечит человеков,
Внедряя опыт дурака!
Быть дураком смешно и сладко!
В постели делать физзарядку,
Бежать по жизни без оглядки –
Полезно крайне для зрачка!
Да для всего – для тело-духа.
Но боже мой, какая скука,
Какая высшая наука
Себя всё время забавлять,
И хохотать, как первоклашка,
Какой нам жизнь ни кажет перст
(Не только средний). Буду здесь
Не то что Рэной, Одувашкой,
Мой непечатный Рэн-буддизм
Ведёт туда же и к тому же:
Шути и пой башкою вниз
И психиатр тебе не нужен –
И доктор Хаус заодно,
И Айболит, и доктор Тырса.
Снимают ржачное кино,
И ты актёр, а я актриса.
Так гениален Режиссер,
Что все мы спорим до сих пор
Об истинном Его существованье,
Но редко спорим – о своём.
Зачем-то скромно, сгорбленно живём
И забываем о Нирване – ванне.
Покуда дураки у нас в чести
Купаться будем в солнца радо-
сти,
Украинский мудрец, скорей прости
Мой Мяу!-радо-стих!
2. Почему именно Норбеков
А я отвечу: почему и нет?
Не потому, что он авторитет –
Так выпало: три карты – туз, валет
И Джокер отделились от колоды –
Как три листа осенних от дубка.
(Ну как, Норбеков, хочется икать?)
Приятно возвеличить чудака
Своей безумно редкостной породы.
Какой породы? Хм… Несущих Свет?!
Банально и притом претенциозно.
Содружество слепых и несерьёзных?
Опять же – нет!
Спасающий от зауми людей?
А может, не боящийся работы?
Норбеков скажет: Я ж не Чип и Дэйл
И, если хочешь знать, не Гарри Поттер!
Ведь он же, если помните, в очках,
А это не совсем хороший признак!
В нём нет капризов и полно сюрпризов
И ходит по пятам Том Рэддл – Страх.
Ты кто, Норбеков, а? Миссионер?
Миллионер? Стихия иль мессия?
Ты чайка по фамилии Россия?
В значении исконном Пионер?
Ты крут, и Дух твой носит чёрный пояс,
Об истинном блаженстве беспокоясь…
………………………………………
………………………………………..
3. О зрении и видении
А я, как подобает Даме Пик,
Балдею и раскладываю карты,
И ни при чем тут казино азарта,
Сижу себе в тени забытых книг.
Угадываю: красное иль чёрное?
Угадываю: чёрное иль красное?
О, где ты чудо-ви дение ясное,
Как кот на золотой цепи, учёное!
Я всё же лучше вижу третьим глазом,
Чем тот, в когтях кошачьих, воробей.
Смотрю на мир рифмованным экстазом,
С годами ни умнее, ни глупей
Не становлюсь. Так красное иль чёрное?
Такую мы придумали игру
Когда-то с папой, Детство золочёное,
Где я ещё сама себе не вру,
Дай отличить мне чирву от креста,
Тем более от беспощадной пики.
Здоровому зрачку – жизнь – красота,
Больному – только крестики и блики…
Норбеков, ты над картами сидишь
И мучаешь нещадно интуицию,
Готовый всем на свете поделиться и
Снести бураном хлам ненужных крыш.
Мы так похожи! Только ты как Штольц.
Ты делаешь зарядку. Я – Обломов.
Люблю застой насиженного дома.
На пионерском сборе крышелома
Не мне бы чемпионкой быть пришлось.
И вижу всеми (разными!) глазами
Сквозь осени индийскую свечу:
Норбеков, принимающий экзамен
На зоркость чувств.
Борушко
Вы скажете: а рядом с ним Борушко
С улыбочкой учителя сидит.
И пастернак вальсирует с петрушкой,
Над ним звезда с звездою говорит:
Мол, я не скажу за всю Украйну,
Вся Украина очень велика,
Ну а Дерибасовская тайно
Влюблённая в Олега Борушка .
Вы эпиграмм хотите? Их у м?ня есть.
И не ругайте аритмию ритма!
Я песенки слагаю в вашу честь,
Как оперной певицы рот – открыта
Моя простоволосая душа,
И нету в звукоряде звукояда,
Помимо Маргаритиного взгляда,
Я гармонична вся и хороша.
Ах да, пардон! Не буду о себе.
Одесса – как Борушко, как Норбеков,
Духовное и бытовое века,
А если быть еще точней – веков
В себе соединила виртуозно
Которое попробуй не испей:
Могущество, задор и мастерство
Таким оркестром джазовым растёт,
По-детски иронично и серьёзно…
Что просто МЯУ! ……………………
…………………………………………..
…………………………………………
Одессе – с восторгом
Меня всегда безумно удивляет,
Как можно много денежек иметь,
И быть при этом вовсе не Кащеем
И даже не Иваном-Простофилей,
А Буратино, что сумел построить
Для всех друзей роскошнейший Театр!
Не знаю, может, я такая злая,
Но собираю ржавых листьев медь,
На это я живу и хорошею,
Люблю кровавый мак и тальи лилий,
Поумничать не прочь, но чту простое.
Люблю искусства чёрный шоколад!
Какою кармой нужно обладать,
Чтоб лихо богатеть – тепло, духовно,
Чтоб спел гроздями сладкий виноград
Твоей блестящей жизни многотомной?
Я до тебя ещё не доросла,
Продвинутая, пышная Одесса!
От каблуков я падаю. От слав
Как в детсаду – застенчиво и тесно.
Вечерних платьев не умею шить.
Да и носить. Не очень-то мечтала.
Не прочитала даже «Капитала».
Одно лишь слово ведаю: «кредит»
Из сферы заунывно-деловой.
И ничего – пока еще живой
Талантишко. Я бисер строк вяжу –
Дорогу бесконечному стишу!
19.00
Поэты
Девятнаднать-ноль-ноль,
Но в другом измеренье.
Мы поэты, мы соль
Настроенья осеннего.
Мы – как листья, что к дереву снова приклеили.
Вроде вместе, но всяк в своей солнечной келии.
Тридесятое царство
Дворца Воронцова
Расцветает цветасто
От свежего Слова.
Все поэты горят
От волненья, как крики.
И у всех сентябрят
Звонко светятся лики.
Вы чертовски сильны!
И у каждого голос свой.
Я пьяна от весны –
Это мимо прошла Ассоль!
Настоящая, как
Тот Макдональдс,
Что за углом.
Как предчувствия Знак,
Как заоблачных сфер –
тепло…
………………………………
Рите Колобовой и Веронике
Обнять, расцеловать, обнять, обнять!
Пусть фестивали весело поэтятся,
И желторотость пусть с успехом встретится
И перельёт его в свою тетрадь!
21.00
Вместо эпилога
1.
Ну, хватит с вас глаголов, многоточий!
Пусть в яркость парусов они кровят.
Пусть у бессонной выстраданной ночи
Блестят глаза, как южный виноград.
Ах, други! Если б я была царицей
Иль дяденькой с пузатым дипломатом,
Звалась бы я Борушкой, Меценатом,
Чтоб Слову Борисфеном литься, литься,
Плясать, скакать, крутиться, фуэтиться,
Как балетмейстер или акробат,
Сочиться, словно южный виноград,
И смыслами, и бликами играть,
Жонглировать, как научило солнце!
Пусть удаётся!
2.
Но – вечер. Распушистился фонтан.
Он брызжет светом-песней в юный вечер.
Гигантский мой близнец, мой Одуван,
Покедова! Мне ехать недалече,
Но всё-таки сквозь ночь. В Днепропетровск.
Бессонница – и выйду из тоннеля.
Ты шелестишь: зачем? Чтоб веселее?
Отвечу я вопросом на вопрос.
3.
Ну что ж, давно билет обратный взят,
И щурится уже Вокзал назад,
И книжной пылью мемуарно
пахнет прошлое.
Благодарю, мой милый град,
За всё хорошее,
За милую иронию судьбы,
За розы, и конечно, за шипы.
……………………………………..
……………………………….
4. Славику Рассыпаеву
Цыганская страсть разлуки! -
Быть хочется здесь и там.
Растерянный Мандельштам [5]
Несмело во мне аукнет,
И дикий взойдёт Пион [6]
В пугливой душе актёрской.
И вещий приснится сон
В торговом Днепропетровске…
[5] Мандельштам, по воспоминаниям
друзей, из дома рвался в путешествие,
а из поездки, из гостей – домой.
[6] Пион – современный, очень талантливый
киевский поэт. Балдею от его книги
«Дикий пион».
5. Иосифу Бродскому
а) Если суждено в Империи родиться,
Лучше жить в глухой провинции, в Одессе
Или же в Крыму. Конечно, если
Ты не предназначен для столицы…
б) …Как в столицах – дорого в кафе
Или снять нормальную квартиру,
Но в Париже нет заморский фей
И аквамариновой картины
Вместо застеклённого окна.
Ах, уже давно металлопластик! –
Синтетично, грубо, как ужастик
Недоголливудского г…а.
Ну дык!... я ещё не так умна!
Все умны, кто Бродским жил и бредил.
Если б он не жил на белом свете,
Были бы другие времена .
6. Борушко
Я не знаю лондонский туман,
Если ярче: Мистера Тумана.
Ну Одесский! Окунул, как в ванну –]
И – пиши поэму иль роман.
И – готов! В пространстве мировом
Будто бы раскрылся код эпохи,
Как каштан, и мы, смелы как боги,
В радужной поэзии живём.
О, прими меня на ПМЖ,
Не Париж, не Лондон, а Поэзия!
Буду петь с высоких этажей
Каждого святого ясно-крэзи-е.
Каждого пройдохи озорство,
Каждой твари высшей: Кошки, Птицы ли –
Душу. В Благодати облик твой,
В каждой – облик Нашего Родителя.
Контрасты
1
Из лёгкой Одессы – Осы – в серокаменный Днепропетровск,
Из праздника – в город тяжёлый и трудный, как скороговорка,
Нас поезд прилежно, протяжно и бережно вёз.
Кто спал, тем быстрее, а мне нескончаемо долго.
Качаясь, уплыл в неоконченный вечер вокзал.
Завял, испарился, истлел, словно роза разлуки.
И на ночь никто никому ничего не сказал.
И нежно попутчица спала, упавши на юные руки
В браслетах, которые значили: верю в доро г,
Дорог и друзей искромётное предназначенье!
…В бессонницу лунно и звёздно заглядывал Бог.
Вещать не успел – мчался поезд острей, горячее –
От звёзд фестиваля – к панельным стандартным вещам,
Из громких суббот-воскресений – в сухой понедельник.
(А не умещается в горле забытое слово «прощай»!)
Из бальной поэзии – в область поделок и денег.
Из пляжной страны, где незримой рукой налиты
Бокалы, глаза, кораблиное море, лиманы,
В страну, где сегодня и завтра не будет воды,
Где будут молчать и покашливать старые краны.
2
Я еду домой!
И от этой – не фразы – тоски! –
Включается свет апельсиновый на полустанке,
Бессонничий, вялый, бессолнечный,
Липнут стихи,
Звенят комарихами,
Делают мелкие ранки
На жёлтой душе. Так, отметинки –
Чтоб не забыть.
Чего не забыть?
Удивляет всегда Мнемозина.
Я ему домой! И разбавленный свет апельсинов
В окошке трясёт неумытый
Зашторенный вид…
3
Уже напелись петухи,
Цикорий кушают коровы,
Приехал Понедельник новый,
А мы слепы, а мы глухи!
Шумит шансон. Разносят чай.
Пейзаж убогий застеклённый
Чуть-чуть горчит, как чай зелёный,
Дрожит и тает, как свеча,
Пью осторожно новый день,
Он заварился только-только.
Чаинками полуидей
Ушел в себя, в своё далёко,
В своё туманное глубоко,
Чтоб далью разбудить людей.
P.S.
……………………..
…………………..
…………………………………
Такой был день, ну что поделать!
От облак и бессонниц сер,
От недочая желтоват.
Он мал ещё, не виноват!
Ещё не ходит в детский сад
И даже в ясли…
Вот скоро старый календарь
Подарит, выкинет октябрь,
Вот будет цвета удаль! ……..
………………………………..
Сейчас оттенков маята,
В душе рождается мечта,
……………………………….
…………….
И ты – ……………………….
……………………………….
И как каштана чернослив
Обезоружено красив...
1 Проголосовало
