Шуточный рассказ о любви. Евгений Гринберг.
Верка-то наша влюбилась, как эта… В Пашку. Крепко влюбилась, по-чёрному. Люблю, кричит, и всё, он красивый, дескать. На шею ему бросается, целует, делай, мол, со мной что хочешь. Ну, он и сделал. В смысле – что хотел.
Верка-то наша влюбилась, как эта… В Пашку. Крепко влюбилась, по-чёрному. Люблю, кричит, и всё, он красивый, дескать. На шею ему бросается, целует, делай, мол, со мной что хочешь. Ну, он и сделал. В смысле – что хотел. А Пашка, надо вам сказать, парень-то неустойчивый. Из тех, что с одной живёт, другую рукой держит, на третью смотрит, о четвёртой думает, а о пятой мечтает. В общем, наутро отказался он от Верки. Отказываюсь я от тебя, Вера, говорит, разочаровался как бы. Вечером, говорит, ты была какая, а утром какая. Вот и выходит, что утро вечера мудренее, люди зря болтать не будут. Ну, она, конечно, сразу в слёзы, плачет, кричит. Страдает, одним словом. Жить, кричит, не хочу и так далее. Побежала к Днепру топиться, ну, жизнь суицидом кончать. А у нас как раз мост для этого через Старый Днепр имеется, высокий такой, метров тридцать, а то и больше. Нет, он, конечно, не для этого, но вообще…
Вот Верка-то на него взбежала, на перила вскарабкалась и того, сиганула. И только это она, значит, спрыгнула, как вдруг передумала, жалко ей себя стало. Думает, чего это я из-за какой-то гниды, из-за бабника этого проклятого жизни себя буду лишать. Да я, думает, ещё двадцать таких найду, точь-в-точь и даже лучше. Я, думает, ещё молодая, что ж я делаю? Меня вон Димка ещё на танцах за талию обнимал.
В общем, передумала она топиться. Так в жизни бывает. Вот я, например, пошёл как-то на базар солёные огурцы покупать, а там квашеную капусту вдруг увидел. Ну, и передумал, тем более что капуста полезней, в ней витаминов больше. Вот и Верка передумала. И правильно сделала, не стоит он этого, паразит. У нас и так население уменьшается, а ежели каждый топиться начнёт из-за таких, то кто ж останется? Опять же, Верка, она ж ведь женщина какая-никакая, детишек нарожать может, ситуацию демографическую улучшить. Во-от.
Но передумать-то она передумала, однако ж пока летит. Шмякнулась, стало быть, об воду, причём сильно, вынырнула – и давай кричать, на помощь звать. Спасли. Нашлись добрые люди. Сейчас живёт. Говорят, Пашка предлагал ей снова сойтись, чуть ли не жениться обещал, а она – ни в какую. Родить, говорит, может, и рожу, а чтоб жениться на тебе, и не надейся, паразит. Так и сказала. Гордая она у нас, самостоятельная.
