Опыт эпитафии

Хотелось бы верить, что эпитафия не авто-, что Вы себя не программируете тремя заключительными словами.
Человеку, которого ждёт вечная жизнь (и очень-очень долгая жизнь в литературе, это точно!), не стоило бы выбирать слов "игре" и "безликом" по отношению к итогам своей жизни. Что это, накануне Пасхи, Воскресения - такой поголовный пессимизм то у одного, то у другого автора...
Воскресению предшествует смерть, но как этап. Можно бояться Страшного Суда, но нельзя ассоциировать себя как индивидуальную бессмертную душу только с физическим телом, т.е. с оболочкой. Как говорится, как вверху, так и внизу, что в микрокосме, то и в макрокосме: гусеница - бабочка - гусеница...
Не вижу Вас - яркого, стойкого, честного, вдохновенного - в этом опыте-попытке. Всё-таки точно - не о себе писали!

Если у автора и были или есть "автонамерения", то здесь нехарактерная для него неточность: "безликая" - это не о себе... Когда-то написал: "А жизнь короткая такая - как чёрточка между двух дат"... У смерти для занятия нами - вечность, давайте займёмся жизнью, которой у нас - как бы долго мы ни жили - действительно, немного.

Наверное. такие мысли возникают неизбежно, особенно сейчас, когда народ массово прихорашивает своих родных на кладбищах перед праздниками.
Нечто подобное:

пройдешься кладбищем –
на отполированных слезами надгробиях:
дата рождения – дата смерти;

собственно, вся жизнь и вложилась,
в это –тире-дефис-прочерк-.

помним. любим. скорбим.

прочтешь написанное –
ниже по тексту
отчетливо и горделиво:
время творения;

предполагается:
дальше несомненно последует
-тире- бессмертие.

никогда не ставил дату.
дело не в скромности, (которая украшает) –

бессмертие невыносимо.

Как говорится - будем жить.

Баулин, прекрати безобразие, а то накопаю по гузицi! Послушай меня хоть раз - прекрати программировать. Сколько можно себя угроблять? Спички детям не игрушки.

Когда подумаешь, сколько раз воскресаешь, становится ясно - это бессмертие...)
Я совсем недавно это написала, Павел Борисович, в моём коротком феврале...
А теперь смотрю и понимаю - всё правда!
И прочерк между датами называется жизнью и счастьем!

Остаток дней на дне бокала, как дегустация – букет! – пусть ничего за этим нет – распробовать и то немало...
Глотнёшь немыслимую синь и облаков закусишь ватой, и в дымке лёгкой, синеватой под солнцем томно млеет храм, а сердце бьётся, словно линь, на солнечной струне рассвета, и хочется впитать всё это или прильнуть к его дарам...
Сбегаешь в шелест сонных ив, что в живу вод спустили ветви... Сидишь на камне, как в беседке – в прозрачности снуют мальки... А в небе крылья, всхлипы чаек, спустилась рядом уток стайка... А воздух! – сладость, нега, жизнь! – держись за воздух и борись!

Простите, что вставила здесь своё, просто нужно держаться, мы достойны любви - не жалости!

Нет! Наша жизнь - не краткое тире,
Не ровное тире меж дат рожденья - смерти.
Дорога жизни! Не давай её стереть,
Как на доске ответ стирают тряпкой дети.
Неисчерпаемы надежды, атом и тире,
Неисчерпаемому нет спасенья умереть.