Эссе о Юрии Каплане, киевском поэте, основателе двуязычного Конгресса литераторов Украины. Посвящается памяти Ю. Г. Каплана. Сообщение из Киева о гибели Юрия Григорьевича Каплана, а потом кадры из новостей о зверском убийстве замечательного поэта, публициста, буквально выбили меня из колеи.Обидно, когда из жизни преждевременно уходят хорошие, талантливые люди. Пронзительно больно, когда это дорогой для тебя человек.
Сообщение из Киева о гибели Юрия Григорьевича Каплана, а потом кадры из новостей о зверском убийстве замечательного поэта, публициста, председателя Конгресса литераторов Украины буквально выбили меня из колеи.
Юрия Григорьевича я знал недолго – всего три года. Но за это время он стал моим старшим товарищем, духовным наставником, чьему художественному вкусу я безгранично доверял.
Вспоминается июль 2006 года. Крым. Балаклава. Я приехал туда на поэтический фестиваль «Пристань менестрелей». Познакомился со многими поэтами из разных уголков Украины, в том числе с киевлянкой Ларисой Юхименко. Этой общительной, открытой, обаятельной женщине я подарил свой сборник стихов «Трасса жизни». Лариса попросила, чтобы я дал ей ещё одну книжку и подписал её поэту Юрию Каплану. «Это очень сильный поэт. Я посещаю литературную студию в Киеве, которую возглавляет Юрий Григорьевич», – сказала Лариса.
Честно говоря, в то время я не был знаком с творчеством Юрия Каплана, но рассказы Ларисы Юхименко о его диссидентском лихолетье, его огромной общественной деятельности, о личной поддержке русскоязычных писателей и поэтов заинтересовали меня и заронили в сердце искорку надежды: «А вдруг и мои стихи не оставят его равнодушным?»
Через месяц – междугородний звонок. Поднимаю трубку. Спрашивают: «Это Виктор Мостовой?» Отвечаю: «Да». – «Это Каплан Вам звонит. Вы передали мне свой сборник. Спасибо. Прочитал Ваши стихи. Профессионально, сочно, ярко написаны. Одним словом – хорошие стихи». И тут же вопрос: «Вы кто?» Я онемел, не зная, что ответить, но всё же выдохнул: «Я шахтёр. 17 лет проработал на шахте. И в то же время писал стихи. И до сих пор пишу их». Меня охватил прилив неимоверной радости, счастья. Я почувствовал, что Юрий Григорьевич улыбается, тон в трубке стал мягче. Он ещё раз сказал, что мои стихи очень хорошие, что он некоторые из них поместит в альманах «Юрьев день», который он ежегодно издаёт. Юрий Каплан сдержал своё слово, а потом при встречах и телефонных разговорах всегда называл меня «шахтёром из Стаханова», и я вновь и вновь чувствовал, как улыбаются его умные, добрые глаза.
В сентябре 2006 года в Седово, на побережье Азовского моря, где проходило выездное заседание правления Межрегионального союза писателей Украины, наконец, состоялась моя первая встреча с Юрием Капланом.
Я «вычислил» его интуитивно. Простота, коммуникабельность, харизматичность – всё это органично сочеталось в нём. Было какое-то необъяснимое притяжение к этому человеку. Я подошёл к Юрию Григорьевичу, представился. «А, шахтёр из Стаханова», – улыбнулся он и пожал руку. Мы долго говорили. Я читал свои стихи, Юрий Григорьевич советовал поработать над отдельными строчками.
После этой встречи я стал внимательно следить за творчеством Юрия Каплана, от корки до корки перечитывал газету Конгресса литераторов Украины «Литература и жизнь», главным редактором которой был Юрий Григорьевич.
Я узнал, что он носил клеймо антисоветского поэта за поэму «Бабий яр», что его 20 лет вообще нигде не печатали, что он был исключен из Национального Союза писателей Украины за инакомыслие. Нелёгким был жизненный багаж у Каплана, но в нём столько яркого, значительного! Оказывается, Юрий Григорьевич дружил с гонимым советской властью замечательным украинским поэтом Василием Стусом. Как искренне, надрывно и по-граждански честно звучит его стихотворение, посвящённое другу:
Стусе, де ж ти подівся, Василю,
У який над суровий режим?
Я ж без тебе не в змозі, не в силі
Протидіяти ордам чужим.
Стусе, орле мордований, брате,
У мордовських дрімучих лісах.
Я ж немов привселюдно розп’ятий,
Сором дихати. Сором мовчати,
Коли вся Україна в сльозах.
Было ощущение, что возраст не властен над Ю. Г. Капланом. Его жизненной неугомонности, энергии, творческому горению можно было позавидовать. Ведь благодаря его подвижнической литературной деятельности за рубежом знают многих русских поэтов Украины, а украинский читатель со страниц изданных им поэтических антологий и газеты «Литература и жизнь» открыл для себя имена русских поэтов зарубежья. Это Иван Елагин, Ирина Ратушинская, Юрий Мезенко (США); Дон Аминадо (Шполянский Аминад Петрович) и Владимир Смоленский (Париж); Галина Кузнецова (Мюнхен); Марина Тверская (Израиль) и многие другие.
Юрий Григорьевич с уважением относился к людям, не забывал того, что обещал. По моей просьбе в 2008 году на съезд МСПУ он привёз антологию «Украина. Русская поэзия. 20 век», где были помещены и мои стихи.
Я безгранично уважал его и всецело доверял ему. Без каких-либо условностей и стеснения звонил Юрию Григорьевичу в Киев. И никогда не ощущал в нём высокомерия и помпезности столичного мэтра. 19 июня 2009 года наш телефонный разговор по поводу намечавшегося на август поэтического фестиваля «Славянские традиции» был последним. Кто мог подумать…
Как жаль, что роковая судьба так безжалостна к таким значительным, масштабным личностям! Как много ещё сумел бы сделать, создать Юрий Григорьевич! О своих планах он рассказывал, когда приезжал к нам в Луганск на творческую встречу в конце марта 2009 года. Он высоко оценил тогда наши альманахи «Свой вариант» и «Лугань», был рад открытию писательского сайта МСПУ.
Я, как многие, кого на жизненной тропе озарил и обогрел яркий свет Каплана, буду всегда помнить этого удивительного человека и поэта.
Октябрь 2009 года
Ещё о Юрии Каплане:
Русский поэт 20 века Юрий Каплан
