Стихи Людмилы Клёновой. На примере таких поэтесс, как Людмила Клёнова, вы можете сами убедиться, что женская поэзия способна звучать свежо, оригинально и творчески. Стихи Людмилы Клёновой, члена СП России и Израиля, – это задушевная, тонкая женская лирика с камерным звучанием.Стихи Людмилы Клёновой (Харьков – г. Ашкелон, Израиль), члена СП России и Израиля, – это задушевная, тонкая женская лирика с камерным звучанием. Людмиле очень удаётся поэзия чувств – тревожная, взволнованная, чуткая: «То ветер издали принёс туман сомнений и тревоги». В основном её стихи и есть поэзия чувств, какой бы тематики они ни касались, даже если это не любовная лирика, а пейзажная или философская.
Любовь – это основа её души и призма, сквозь которую она смотрит на мир: «Любовью, как стрелой из солнечного злата, из века в век насквозь пронизана земля!». Отсюда «полотна тех ожиданий, тех ростков любви, что... строги, наивно-искренни на вид».
Отсюда такое тепло, бережность, ласковость строк – не пылающих, огненных, страстных, а именно нежных: «Я обниму тебя – и до зари ты будешь спать, посапывая сладко», «На висках уже мерцает снегом лунным нежность лет, не затерявшихся во мне». Это стихи женщины-жены, женщины-матери, для которой семья, домашний очаг – это святое. Поэзия одухотворённой верности.
Именно оттого и стихи, посвящённые первой, глубокой давней любви, в конце концов отвергнутой, будут так созвучны любой женской душе: «Ладоней моих горячих не нужен тебе огонь».
Ну вот, уже почти и не осталось
Ни нежности, ни жалости, ни слов –
Горит письмо, горит! Такая малость –
Огнём былые чувства унесло.
В тех письмах, в каждом слове – знак и символ:
Зима... пустыня... дальний летний плёс...
Как больно, как гореть невыносимо
Любви и ласке, бережной до слёз!
Здесь, в этом отрывке, и зашифрован тайный код лирики Людмилы Клёновой. Зима? – Нередко это именно заснеженные видения прошлого, где не сбывшаяся любовь уже покрывается снежным налётом, поэтому и возникают настойчивые анафоры (единоначатия) по-песенному звучащих строк: «На планете твоей метели, на планете твоей зима», в которых волнуется живой космос одиночества. Лето? – Но почему тогда пронзительное чувство дежавю из юности и того, незабываемого лета – с привкусом звёздной вечности счастья?
Поцелуй, что, с волною споря,
Был тревожащим, светлым счастьем...
В блюде призрачном мирозданья
Мы с тобою – песчинки две лишь...
А ночь – это вообще сказочное время суток, потому что оно неразрывно связано с любимым человеком рядом: «На плече твоём пятнышком светлым, утомившись, уснула Луна». Ночи дана страшная и сладостная власть возвращения:
Уже взлетает с Лунного Моста.
Но всё она запомнит. Я хочу
Опять в её горячие ладони –
Чтоб в темноте глубокой и бездонной
Шептать беззвучно звёздному лучу
Твои слова...
И, конечно, ночные сны как переход по Лунному Мосту в нереальную реальность любви и терзаний, боли и простых радостей:
...Ты уже далеко, и вернуться тебе не помогут
Колдуны и гадалки... Но в маленьком тихом кафе
Вот опять и опять, как в плену закольцованной плёнки,
Мы садимся за столик, второй от окна в уголке...
Капучино берём, наслаждаясь минутой в тиши...
Нам уютно вдвоём, хоть опять ты ревнуешь к кому-то...
Маленькое кафе сменяют прогулки по ночному городу, мимо витрин и манекенов. Что это? Прогулки или сон? Фантазии или реальность? Отчего эти видения оживают, а холодные бездушные манекены получают плоть и кровь? Не оттого ли, что, согласно закону равновесия, умирает любовь?
Вместо сумерек встанет скоро
Ночь лиловая на дворе.
И тогда мы пойдём с тобою
Погулять вдоль цветных витрин.
Манекены стоят толпою
Близко к стёклам – стоят внутри,
Но как будто ещё немного –
И они сквозь стекло уйдут
В этот город, простой и строгий,
В переулков его уют...
Мир очень камерный, интимный, он, как вы видите, самой силой любви способен подниматься к Лунному Мосту, кружить живыми песчинками по звёздной вечности и, преломляясь в Зазеркалье витрин, сливаться с фантасмагориями призрачного мироздания. Что же ещё наделяет его этими волшебными свойствами, если не память любви!
Не могу сказать, что в стихотворениях Людмилы Клёновой совсем нет проходных строк и досадных погрешностей, но их не всегда видишь и ощущаешь, потому что эти попытки создать странный неологизм (например, «нынешнесть»), или стилистическое несогласование в подборе слов, которые явно не привыкли стоять рядом («ненужно оставленный»), или фонетическое неблагозвучия из-за скопления большого числа рядом стоящих согласных («буКВ, ВЗРащённых густо») – всего лишь случайные несовершенства, которых плотно заслоняют прекрасные полотна живой, дышащей, певучей поэзии. И это не просто так, потому что Людмила – профессиональный музыкант и преподаватель музыки, и рояль так же послушен её руке, как герои её стихотворений и рассказов:
А там, в романсе старого рояля,
Живёт любовью выстроенный храм...
И соскользнут покорно и устало
С отпевших клавиш руки – до утра...
И так же послушны ей различные средства выразительности, к которым относится, например, изоколон – когда строки в каждой строфе строятся по одному принципу и придерживаются определённого порядка частей речи. Смотрите, как стройно, звучно и прекрасно воспринимается благодаря этому стихотворение «Тебе»: «Росток моей светлой грусти взошёл из снегов твоих», «Деревья моей печали растут из твоей души», «Слова моей ласки тёплой растут из твоих дорог». И разве это не самый настоящий романс?
Настолько же музыкальна и очаровательна зевгма – построение предложения так, что глагол находится только в его начале, а за ним идут ряды однородных придаточных, начинающихся с одного и того же предлога или союза (в данном случае – с предлога «за»):
Вечер с вёсел неслышно капал...
Пел сиреневым свистом сойки...
И платил золотой монетой
Сумасшедшей луны глазастой
За горячее наше лето,
За признаний твоих причастье,
За просоленный ветром моря
Шёпот губ...
Конечно же, ещё более играет всеми красками этот летний вечер, потому что здесь задействованы чуть ли не все органы чувств, а не только зрение, но и оно значительно усилено метафорами «золотая монета луны» и «причастье признаний», метонимиями «вечер с вёсел капал» и «просоленный шёпот», эпитетом «глазастая луна» и аллитерацией «сиреневым свистом сойки» (повторение похожих сочетаний звуков: си – сви). Безусловен и впечатляющ талант автора, его умение пользоваться всеми красотами и художественными средствами родной речи. Даже если взять лексику – просто подбор слов, – и то обнаружится, что среди обычных слов в поэтической речи Людмилы Клёновой обязательно встретятся как недавно заимствованные и широко применяющиеся иностранные слова («Юных листьев апрельский хит», «Память – совести вшитый чип»), так и термины («Перевернуть страницу на пюпитре»), а также архаизмы («куда нас уводят дороги, что услужливо так расстилает ночами Морфей?») и даже разговорные выражения («Понимаешь, какая штука – я тебя не могу забыть... Понимаешь, какое дело – мне тебя не забыть никак»). Но это не просто начитанность, а творческое мышление, иначе бы невозможно было так афористично и философски-мудро выразиться по поводу лестницы:
Лестница – это, на самом ведь деле,
Плоскость, поднявшаяся на дыбы,
Чтобы не все её преодолели.
Даже рифмы у поэтессы хоть и не часто, но порою попадаются, прямо скажем, на высшем уровне пилотажа, взять хотя бы «полёт и» – «полотна»!
А ещё явно заметно тяготение к ахматовским подробностям: «Мы садимся за столик, второй от окна в уголке», «Вечер. Пятница. Два бокала. Шоколадный густой ликёр», наконец, «День, настоянный на запахе ранета», хотя большинство авторов, не отличаясь особым знанием названий, связанных с природой, обычно говорят общими словами: яблоки (а не ранет), птицы (а не сойки) и т.д. Такие конкретные приметы обстановки, где происходят описываемые события или воспоминания, заставляют читателя буквально видеть то, о чём говорит Людмила Клёнова, подчиняться её словесной магии.
Уверена, что этому автору ещё не раз удастся порадовать нас своей нежной, чуткой лирикой, которая помогает сильно и трепетно ощущать жизнь и радоваться даже её горечи, потому что и в горчащей реальности мы всегда сможем выловить медовый привкус воспоминаний.
Женская поэзия – это далеко не всегда узко и примитивно. Нет, на примере таких поэтесс, как Людмила Клёнова, вы и сами убедились, что такая поэзия может звучать свежо, оригинально и творчески.
24.05.21 г.
Ещё о стихах Людмилы Клёновой:
http://parnasse.ru/prose/essay/publicism/lyudmila-klyonova-ne-otnoshu-sebja-k-genijam-nikakim-koncom.html
https://dzen.ru/media/id/6311fdbfa51dd90c3a149331/popova-marina-beseduet-s-liudmiloi-klenovoi-63124bb9de55064be53ed66c
Людмила Клёнова. Подборка стихов:
РОМАНС РОЯЛЯ
День, как лимон, закатом хмурым выжат.
Закроем окна, пусть горит свеча.
И при свече рояль родней и ближе,
И будет долго, ласково звучать.
Каскадом нот сбежит пассаж хрустальный,
Как со скалы стекающий ручей.
И отзовётся бас гудящей сталью,
И зеркалами в плачущей свече
Слова романса чуткого застынут:
Слова признанья – тихие слова...
И снова пальцы нежно гладят спины
Послушных клавиш. Их опять позвать
Настало время – мягче и просторней
Преодолеть мелодии изгиб...
А ты погладишь локон непокорный,
И за окном темно уже – ни зги.
А там, в романсе старого рояля
Живёт любовью выстроенный храм...
И соскользнут покорно и устало
С отпевших клавиш руки – до утра...
ЛЕСТНИЦА
Лестница – это, на самом ведь деле,
Плоскость, поднявшаяся на дыбы,
Чтобы не все её преодолели.
Что там, повыше, возможно добыть?
Может, поднявшись, ты к небу поближе,
Может быть, солнца там ласковей взгляд?
Но, оглядевшись, отчётливо вижу:
Кто-то спускается сверху – назад,
Вниз, где прочней под ногами опора,
Вниз, где реальность привычна вполне...
С теми, кто вверх устремился, не споря,
Те, кто спускаются – как-то родней.
Видно, познали, что крылья не держат
Там, в вышине, где дышать нелегко,
Где, умирая, тускнеют надежды
Тех, кто к Олимпу мечтами влеком.
Вот и построены лестницы эти –
В судьбах ли, в душах, во сне ль, наяву –
Чтоб оценить: что важнее на свете,
И разобраться, куда нас зовут
Эти ступени...
ЛОДКА
День, настоянный на запахе ранета,
И дозревший до медовости вполне,
Тихо падал в заколдованное лето,
Лодку синюю качая на волне.
Ни печалиться, ни каяться не стану.
Помню – рядом билось сердце горячо…
С летним днём была и радость по карману,
И печали были словно не при чём.
Пахли морем доски старого причала,
Сыпал звёздной чешуёю небосвод…
А над лодкой, словно крылья за плечами,
Раскрывались дни за днём, за годом год.
На висках уже мерцает снегом лунным
Нежность лет, не затерявшихся во мне…
А на краешке задумчивой лагуны
Дремлет лодка из далёких летних дней…
ВЕСНА НЕ ВИНОВАТА
Ответь мне, что с того, что вновь весна приходит?
Ведь это – каждый год, привычно и старо.
Нормальный ход времён, заведенный природой,
Наверное, во всех из множества миров.
И где-то сходит снег, и где-то лёд растает,
А где-то, может быть, и крокус задышал.
И с юга полетят, тепло почуяв, стаи
На прежние места, на родину спеша.
Нам вовсе дела нет, какие там приметы
Несёт с собой весна – всё было сотни раз.
Мы суетно живём в непрочном мире этом,
Мечты себе уже не пряча про запас…
Так почему же вновь сердца иначе бьются?
Так почему же вновь – улыбка невпопад?
И почему луна, как вымытое блюдце,
Ныряет в облака, где чувства не слепят?
Ты знаешь, что весна ни в чём не виновата,
Она лишь зимних дней убрала якоря.
Любовью, как стрелой из солнечного злата,
Из века в век насквозь пронизана земля!
О ПИСЬМАХ
Скажи, зачем у писем эта власть –
Нас уводить в безоблачность фантазий,
Где над строкой душа летает всласть,
И все замки открыть умеет разум?
На лист слетают буквы и слова –
Так в осень птицы просятся в полёт, и
Уже ничто не может строй сломать.
Они как будто вписаны в полотна
Тех ожиданий, тех ростков любви,
Что оживают в строках чуть лукавых.
Строги, наивно-искренни на вид.
Но сколько в них огня, о, Боже правый!
Проснётся солнце – отсвет золотой
Окрасит мысли, волосы и щёки.
И не поверит сердце ни за что
В реальный мир, холодный и жестокий.
Но над письмом парит твоя рука,
И дышит счастье в чутких многоточьях,
И ты ещё не веруешь в закат,
Не сознаёшь ни плен, ни силу ночи.
Пускай пока не взвешен на весах
Весь груз обид и горестей напрасных...
Пиши, покуда есть, кому писать,
Люби, пока любовь в душе не гаснет!
НИЧЕЙНЫЙ ДОЖДИК
Серебристым свеченьем
Опадая на ветки,
Бродит дождик ничейный,
Как щенок безответный.
Он уткнулся мне в ноги
У скамейки опрятной,
Пробежался немного –
И вернулся обратно.
Облизал мне ладони,
Всё лицо мне закапал...
И давненько никто мне
Так в жилетку не плакал.
Тихо всхлипнул чуть сбоку
По-людски так, бедняга...
– Ну, чего ты, ей-богу?
Ты же дождь, не дворняга;
Что тоскуешь, как будто
Ты такой одинокий?
Дождик горсть перламутра
Бросил молча на щёки...
– Приручился ты вроде...
Будь моим... до метели...
Вот на пару и бродим –
Видно, так мы хотели...
НОЧНАЯ АКВАРЕЛЬ
Чуть размытые синие тени
Сбились стайкой пугливой в углу,
Удлиняясь от гибких движений –
Незаметно вплетаясь в игру...
Снова хочется крепкого кофе,
Снова пляшет хмельная луна.
Сигаретною вспышкою профиль
Чуть подсвечен в проёме окна...
Ароматом прожаренных зёрен
Наполняется смолкнувший дом –
Круг зеркальный почти иллюзорен.
Тихий шёпот почти невесом...
Вдохом выдох сменяется чаще...
Ночь – безмерна,
И всё же – мала...
Позабытые жёлтые чашки
Спят на тёмной ладони стола.
Смелость губ обжигающим ветром
Опьяняет – сильнее вина.
На плече твоём пятнышком светлым
Утомившись,
Уснула
Луна...
ВЕЧЕР. ЛЕТО
Вечер падал в густое лето,
Моря краски легко мешая
С проступающим звёздным светом –
И Медведица, та, Большая,
Зачерпнула мохнатой лапой
Жар медовой дневной настойки...
Вечер с вёсел неслышно капал...
Пел сиреневым свистом сойки...
И платил золотой монетой
Сумасшедшей луны глазастой
За горячее наше лето,
За признаний твоих причастье,
За просоленный ветром моря
Шёпот губ...
И за чуть горчащий
Поцелуй, что, с волною споря,
Был тревожащим, светлым счастьем...
В блюде призрачном мирозданья
Мы с тобою – песчинки две лишь...
Только как же он долгожданен –
Этот вечер...
И ты мне веришь...
Просто – веришь...
Не ждёшь ответа...
Просто падаешь в нежность взгляда –
И в бездонную пряность лета –
Ту,
В которую вечер падал...
ТЕБЕ
Росток моей светлой грусти
Взошёл из снегов твоих.
Но Вечность меня не пустит,
Хоть памяти зов не стих,
К тебе подойти поближе,
Придвинуться хоть на вздох...
Я издали чётко вижу:
Твой дом на ветру продрог.
И мне не решить задачу,
Тебе не спешить вдогон –
Ладоней моих горячих
Не нужен тебе огонь...
На сколько осенних ливней,
На сколько январских вьюг
Мы быть бы могли счастливей
И ближе, мой строгий друг...
Тревожит твоё молчанье,
Хоть золотом мир расшит.
Деревья моей печали
Растут из твоей души.
Луч солнца заглянет в стёкла,
Скользнув на шкалу «зеро»...
Слова моей ласки тёплой
Растут из твоих дорог...
Не забывайте делиться материалами в социальных сетях!
