Рыцарь мой

Создание в поэтическом Интернет-пространстве Рыцарского Ордена поэзии  и назначение Магистром моего мужа было для меня полной неожиданностью. Сама идея полностью принадлежала известному поэту из Симферополя – Марине Матвеевой. Размышляя над судьбами женщин-поэтесс, она пришла к очень интересному выводу: если для жён и подруг великих поэтов и писателей было естественно становиться их неустанными помощниками и берегинями – таково вообще женское предназначение, – то насколько же превосходит их труд миссия благородных мужчин, которые берутся служить своей Прекрасной Даме, посвящающей жизнь не плите и вязанью, а Поэзии!

Согласитесь, постановка вопроса интересная. Ведь если для женщины поэзия становится профессией и она стремится продвинуться в этом деле до значительных высот, то многое из того, что традиционно входит в женские обязанности, уходит у неё даже не на второй, а на двадцатый план. Но остаются семья, дети, нужда в крепком мужском плече и поддержке, хотя бы эмоциональной, но лучше ещё и продюсерской. Именно таким мужчинам Марина посвятила своё знаменитое стихотворение «Рыцарь Эстонского Ордена», для них и для их прекрасных дам – современных поэтесс – она создала интернет-сообщество и предложила дамам за заслуги в несении нелёгкой службы представлять своего помощника наилучшим образом и рекомендовать его к принятию в рыцари.

Почему Эстонского? Это чисто условное понятие, под которым подразумевается безграничное терпение, необходимое тем, кто решил связать свою судьбу с женщиной-поэтом. Ну а почему это рыцарский Орден, я думаю, понятно: как для самих женщин-поэтов, так и для их спутников жизни характерна интеллектуальность и духовная углублённость, тяга к самосовершенствованию или к изучению мира.

Марина знакома со мной и с моей семьёй давно, и выбор ею Магистра, конечно, не случаен. Мой муж сначала не один год был для меня только лучшим другом и товарищем и очень помог моему духовному становлению, поскольку, в отличие от меня, намного раньше начал этим заниматься. И опыта, и знаний у него всегда было больше – я полагаюсь на интуицию и голос сердца; до того, что знает и умеет он, мне далеко. Не могу сказать, что он из тех немногословных, сдержанных и спокойных натур, которых за уравновешенность можно назвать «эстонцами». Он порывистый, порой взрывоопасный, нетерпеливый, как все, кто по рождению принадлежит стихии Огня. Но я не зря называла его в своих стихах Мастером и воином – это очень отвечает его внутреннему облику.

Магистр Рыцарского Ордена поэзии, которого я имею честь представить, – не паж и не поклонник. В нашей семье ему принадлежит первое место – я, со своей интуицией, могу только советовать и подсказывать, решает же всегда он. Наверное, не каждая дама смогла бы удержаться рядом с подобным воином духа. Тем более странно, что уже более десяти лет продолжается союз таких совершенно разных людей, как он и я. По характеру мы – полная противоположность, по профессиональным направлениям – тоже. Наверное, мы просто дополняем друг друга, чтобы вместе составить то духовное единство, которое и называется семьёй.

Нам вдвоём всегда интересно. Он – моё вдохновение, источник новых идей и начинаний, который способен натолкнуть на сюжет, образ или главную мысль, выливающиеся потом в поэтические строчки. Но мне хватает и просто того, чтобы он был где-то рядом, и тогда вдохновение не оставляет меня.

Наша семья – не идиллия. И слава Богу, что нам хватает терпения переносить недостатки друг друга и прощать маленькие слабости. Конечно, как всякий умелый и сноровистый Матроскин, из тех, кого называют «на все руки мастер», к тому же выращенный очень хорошей матерью – прекрасной хозяйкой, он пытался и из меня сделать что-то путящее в хозяйственном смысле, пригодное для домашнего обихода. Долго пытался. Но всё-таки почувствовал, что лучше оставить как есть – не разбивать смеси той поэтической целеустремлённости, отрешённости от материального и полной неприспособленности к быту, из которой состоит мой сосуд – моё слишком несовершенное «я».

Мой рыцарь не любит долгую тишину и спокойствие, ему нужна жизнь в её деятельном кипении. Поэтому он вносит в мою гармонию и внутренние размышления дух авантюры и вечных преображений. В результате получается много всего неожиданного, поучительного и плодотворного. Если б не он, никогда бы я не перешла от пишущей машинки к компьютеру, не освоила издательскую деятельность, Интернет и Скайп, не создала в своём городе новой писательской организации, а в Сети – нового сайта, и много-много-много чего в жизни я сделала только благодаря ему. Человек неординарный, он ещё с молодости стремился к «покорению вершин» и приобретению самых разных навыков: умел починить любую электронную технику, построить и отремонтировать дом, развести прекрасный цветущий сад, ухаживать за животными, делать изысканные вина, изготовлять для живописных полотен великолепные багеты. Уже в не самом юном возрасте он заочно оканчивает Харьковский политех, начинает заниматься каратэ и побеждает в областном чемпионате, осваивает вёрстку книг, ремонт компьютеров, программирование, дизайн, создание и продвижение сайтов... И так всё время – вперёд и вперёд, вникая в неизвестные ему профессиональные сферы и в каждой добиваясь лучших результатов.

Мало того, что он терпит меня такой, какая я есть, – но ведь ему из-за этого приходится терпеть и мой круг общения, и самому в нём активно действовать (это ему-то – «технарю», не имеющему никакой тяги к поэзии!), и выносить наши разговоры «о прекрасном» и те вечные разборки, которые, увы, так присущи поэтическим сообществам. Сомневаюсь, что без своего решительного железного рыцаря мне бы удалось разрубать гордиевы узлы этих мелких склок – моему характеру больше присуще отстранение от таких проблем и уход внутрь себя. Но дела так не делаются, делу нужен человек не только с твёрдой волей, – нужно и бесстрашное сердце, способное на Поступок, на нечто хирургическое. И получается, что при всём своём несовпадении мы всё равно единый организм – некий творческий кентавр. Но где ещё как не в Диком поле Запорожья и Хортицы скакать таким кентаврам!

Мой рыцарь, как и любой мужчина, не любит традиционно женской работы. – Но он сам возился с нашим грудным сыном, когда я разъезжала по фестивалям и конференциям. Мой Матроскин совсем не похож на «раздай-беду» – человека, не думающего о насущном, он не из тех, кто безразличен к материальному. – Но когда мы выпускали альманах на пике быстрых взлётов цен и оказывалось, что присланных авторами денег хватает только на издание и тираж, однако уже не хватит на рассылку, – он отдавал свои, далеко не лишние в семье, где из троих человек – один работающий и два иждивенца. Я подбирала материал, работала с авторами, создавала выпуски альманахов – он делал макет, договаривался с типографией, следил за качеством печати, перевозил тираж. Я собирала творческие силы – он принимал их дома как радушный хозяин и водил по Хортице, показывая наши уникальные места. Он придумал сайт и постоянно совершенствует его, стараясь сделать посещаемым и известным в Сети, – а я просто веду поэтическую работу по сохранению и активному развитию высокой поэзии серебряного века на Украине.

Он не пай-мальчик и не склонен всегда сквозь пальцы смотреть на поэтов, которых заносит от собственного самомнения, – в таких конфликтах я становлюсь на его сторону (несмотря на то, что лично я, по своему душевному устройству, предпочла бы терпеть «заносы», но сохранять отношения). Ведь кентавр должен быть единым целым.

Фактически, в литературе нас уже нельзя разграничить, разъединить. Невозможно то, что мною написано или организовано, отделить от него – моего единственного. Я люблю помолчать – он не против поговорить, мне не нравится рассказывать о себе – он иногда не против и похвастать. Но какое это имеет значение! Всё равно он лучший, уникальный, самый-самый.

В конце концов, между нами всё-таки много общего. Во-первых и в главных – любовь. И, наконец, та духовная платформа и общий взгляд на мир, без которой любая семья будет непрочной. Не живёт материя без духа. Не может дух творить без посредства материи. И эта взаимосвязь вещей как раз и создаёт семьи, и скрепляет их.

2.11.12