Анализ современного стихотворения о Сахалине. Легенда о рыбе. Полнозвучное, красивое стихотворение, очень подходящее для чтения со сцены. Таких прекрасных стихов о Сахалине я ещё не читала. Словно взмахнула огромная сказочная рыба-кит своим хвостом и плеснула океанской солёной волной прямо в лицо. Это характерные черты метареализма – фантастичность, даже сказочность образа, порождённого разросшейся на всё стихотворение мегаметафорой.
Иногда в жизни случаются чудеса. Необъяснимые.
Мне приснились стихи, – но чудо не в этом, стихи снятся не в первый раз. Мой родной Сахалин снится мне часто, почему бы и стихам про него («Мой Сахалин») не присниться!
Образ рыбы в них возник не случайно и тоже не в первый раз, ведь Сахалин действительно ужасно похож на рыбу, это общеизвестно. Я даже читала, что он по чуть-чуть, в течение столетий дрейфует. Очень медленно, но всё-таки. Вероятно, движутся глубинные материковые плиты и сдвигают его.
Но стоило мне выставить стихотворение на сайт – на следующий день смотрю: появились рядом стихи М.Ф. «Рыба по имени Сахалин». Вначале подумала, что это пародия. Ну в самом деле, что ещё это могло бы быть?
Прочла – ахнула. Таких прекрасных стихотворений о Сахалине я ещё не читала. Тем более удивительно, что автор – не с Сахалина. Неужели можно было так пронзительно написать, оттолкнувшись только от моих стихов?!
Не смогла удержаться и не сделать для всех сахалинцев подарок – поделиться анализом стихов о Сахалине, доходящих до самого сердца. Хочется, чтобы и они прочли это блестящее произведение и сполна прочувствовали, какой силой чувств оно заражает... Словно взмахнула огромная сказочная рыба-кит своим хвостом и плеснула океанской солёной волной прямо в лицо.
Максим Фадеев
РЫБА ПО ИМЕНИ САХАЛИН
Шепчут торосы, плюются желчью морской,
Злятся, ползут, тени сжимают сопок.
Белая рыба мой будоражит сон –
Лёд поедая, плещется на востоке.
Хочет отбросить старую чешую,
Трётся прозрачным брюхом по мелководью.
Бьют плавники штормами, торосы бьют,
Шкура трещит, пластами на дно уходит.
Зазеленеет рана. Помятый бок
Хвоей пропахнет, морошковой сладкой кровью.
Чаячьим криком из глотки раскрытой боль
Вырвется с ветром и полетит над взморьем.
Рыба откроет саранковые глаза,
Шумно вздохнёт и... рассеется безвозвратно.
Вспомнить?.. забыть?..
Знаю точно: забыть – нельзя!
Я просыпаюсь.
Рыба, приснись мне завтра.
Как литературное направление больше всего это похоже на метареализм. Характерные черты метареализма – фантастичность, даже сказочность образа, порождённого одной разросшейся на всё стихотворение метафорой – мегаметафорой. И при этом – современный стиль.
Смотрите: от «Лёд поедая...» до «...сладкой кровью», с добавкой ещё одной строки чуть дальше («Рыба откроет саранковые глаза») – весь этот большой отрывок является одной расширенной метафорой. А ведь когда начинаешь читать, думаешь, что это о рыбе... пусть даже сказочной...
Нет! Это – о приходе весны на остров Сахалин!
Плещется в Тихом океане остров в виде громадной рыбы, «белой рыбы» – обросшей ледяными торосами, скованной льдами. Крутит океан штормами, хлещет сердитыми волнами о берег, белые хлопья взлетают от их ярости – хлопья «морской желчи». «Шепчут торосы» – трутся друг о друга, чтобы разойтись, только шуршание и скрежет раздаются над ледяными полями.
И вот поддались ледяные поля – «ползут торосы», рыба «лёд поедает», хочет «отбросить старую чешую», аж «шкура трещит», и целые пласты лежалого льда уходят на дно.
А на месте отвалившейся чешуи торосов «помятый бок» берега начинает покрываться свежей зеленью («зазеленела рана») и лилиями-саранками («саранковые глаза» рыбы). Остров пахнет еловой хвоей на сопках и «сладкой кровью» морошки.
Ушёл снег, растаяли ледяные глыбы – прозрачна стала вода на мелководье («трётся рыба прозрачным брюхом»). Только боль вырывается из широкой глотки сказочной рыбы «чаячьим криком» – это чайки носятся вместе с ветром над взморьем, хотят выхватить прямо из волны кипящую в ней рыбу: пришло время нереста.
А остров-рыба... «рассеялся», исчез. Лирический герой – просыпается. Это был только сон – ностальгия по малой родине. Наяву до неё и не доплывёшь, и не долетишь, слишком велико расстояние, не по карману. Но «забыть нельзя» – только это ведь и поддерживает там, где идёт война и желчью плюются уже не волны, а пушки. Рыба, «приснись мне завтра», приходи в мои сны почаще!
В эту мегаметафору вкраплены олицетворения («шепчут торосы, плююются желчью морской, злятся, ползут» и «белая рыба... лёд поедая, плещется... шумно вздохнёт») – оттого и кажется, что это живая рыба-кит, а не остров.
А ещё в тело громадной мегаметафоры входит сравнение: «Чаячьим криком из глотки раскрытой боль / Вырвется с ветром и полетит над взморьем». Сравнение выражено существительным в Творительном падеже («чаячьим криком»). Именно этот способ образования характерен для сравнения наряду с обычным – добавлением сравнительных союзных слов: как, словно, будто, точно.
Из других художественных средств выразительности отметим ещё эпитеты: «прозрачным брюхом», «морошковой сладкой кровью», «саранковые глаза». Причём два последних являются авторскими неологизмами.
Из синтаксических приёмов можно назвать асиндетон (бессоюзие): «Шепчут торосы, плюются желчью морской, злятся, ползут, тени сжимают». Поскольку именно с асиндетона и начинается «легенда о рыбе», благодаря этому нагнетается атмосфера ярости и возникает картина океанского шторма.
Легенда о рыбе – так я определяю жанр данного лирического стихотворения. Да, это не просто лирика, а легенда о Сахалине как о движущейся рыбе.
Дай Бог, чтобы легенда оказалась не прямым намёком на сдвиги плит, а метафорой будущего процветания этого островного края. Неужели он не заслужил в своей долгой судьбе хоть какого-то периода расцвета? Надеюсь, и до него руки дойдут, не всё ж столицы золотить.
Вместе с асиндетоном ощущению плещущейся рыбы очень помогает выбранный размер – дактиль. Один ударный слог (как удар хвостом) – и расходятся волны (два последующих безударных).
Что ещё делает стихотворение ярким, это прекрасная звукопись – череда выразительных аллитераций. Стихотворение звучит, в том числе и благодаря аллитерациям.
И начинается, и оканчивается оно рассыпным чередованием «с-з».
1-я строфа:
– с: торосы, плюются, морской, злятся, сжимают сопок, сон, востоке,
– обратное чередованием рядом стоящих лз-зл: злятся, ползут.
Последняя строфа:
– с: саранковые, рассеется, вспомнить, просыпаюсь, приснись,
– з: глаза, вздохнёт, безвозвратно, нельзя + начальная аллитерация (первые буквы рядом стоящих слов) забыть, знаю, завтра.
Особенно впечатляет мощный напор аллитераций в начале, поскольку «с-з» вместе с аллитерацией «ж» (желчью, сжимают, будоражит) создают впечатление раздирания льдов. Это «шёпот торосов».
Его усиливают скрежещущие аллитерации «тр» во 2-й строфе (отбросить старую, трётся, штормами, торосы, трещит) и «кр» в 3-й (кровь, криком, раскрытой).
Кроме того, во 2-й строфе встречается начальная аллитерация «пла» (плавники, пластами), а в 3-й – начальная аллитерация «в» (вырвется, ветром, взморьем).
В результате – полнозвучное, красиво звучащее стихотворение, очень подходящее для чтения со сцены.
Не знаю, был ли автор на Сахалине хоть когда-нибудь. Даже не знаю настоящего имени: Максим Фадеев – это псевдоним автора на сайте Стихи.про, на Стихире он – Фадей Максимов. В наше время многие предпочитают высказываться под псевдонимами.
В любом случае, огромное ему спасибо от всех сахалинцев, нынешних и бывших, – а это очень большое братство по малой родине, поскольку Сахалин всё-таки текучий, как волны, в которых он плещется. Люди приезжают-уезжают, и это длится постоянно. Но забыть его – нельзя, невозможно. Поэтому братство всё разрастается и держит наши мысли всегда возле своего родного края. Где бы мы ни были.
Вот такое вот чудо случилось мне прочесть – и как было не поделиться анализом, если так хотелось, чтоб и у вас загорелись глаза, чтоб и вы «заболели» этой легендой о рыбе, чтобы стихи звучали со сцены и радовали жителей края...
29.04.23 г.
P.S. И таки да, автор оказался бывшим сахалинцем! Ну не может человек написать шедевр (тем более – легенду) о крае, который совсем не похож на его собственный!
Ещё анализ стихов в стиле метареализм
