В бабушкином альбоме долго хранилась эта фотография – молодой поручик на стуле небрежно облокотился на эфес шашки, а вокруг него три гибкие девичьи фигурки, и все весело, с улыбками смотрят в объектив фотоаппарата. За их спинами виднеется нарисованный на холсте пруд, с берега склонились над водой зелёные камыши, и перед ними застыли двое лебедей, смотрят тоже на нас, зрителей.
Бабушка всегда долго рассматривала её, вздыхала и бережно ставила на прежнее место, в самый конец альбома.
Правда, обнаружил я фотографию в начале пятидесятых, классе в пятом, не раньше, до этого её в альбоме не было. Думаю, что бабушка хранила её в другом месте.
– Кто это? – спрашивал я бабушку, показывая на военного, – что он поручик, я узнал позже.
– Вырастешь, узнаешь! – уклончиво отвечала она, и как я ни старался, ни разу не поддалась на мои уговоры.
Позже я узнал, что на фотографии были друзья бабушки – поручик, князь Дмитрий Андронников и её гимназические подруги Варенька Мещерская, Полинька Кутепова и Вера Сидур.
– Сфотографировались, когда Дмитрия провожали на театр военных действий, – старомодно выражаясь, пояснила бабушка.
– А почему тебя нет с ними? – неосторожно спросил я и тут же пожалел об этом. Бабушка расстроилась, спрятала альбом, отпустила меня во двор гулять, а сама весь оставшийся вечер принимала сердечные капли. Своим неожиданным вопросом я разбередил её душу.
После этого неожиданно закончившегося разговора, бабушка долго не вынимала альбом, а когда вновь к нему вернулась, то сказала:
– Мы все были влюблены в Дмитрия, а он среди нас выделял Полиньку… – и долго смотрела в окно, отсюда в него был виден старинный городской сад, а за ним жила своей жизнью центральная улица имени Ленина, до революции она называлась Александровской.
Уже занимаясь в университете и проходя архивную практику, я в одной из городских газет наткнулся на список расстрелянных заложников, среди них были Варенька Мещерская и Вера Сидур. Но к этому времени бабушки уже не было в живых, и подробностей никаких я не узнал.
Тайна манила к себе, хотелось узнать побольше о Мещерской и Сидур, куда делись Полинька Кутепова и князь Дмитрий Андронников, почему бабушке удалось выжить. Но, кроме скупых газетных строк, ничего не узнал.
Поделился своими мыслями с мамой. Она как-то притихла и долго смотрела на меня:
– Сынок, бабушка тогда болела тифом… Это её и спасло…
Потом, несмотря на то, что день клонился к вечеру, оделась – на улице была зима – и повела меня вглубь городского сада, в самый пустынный его уголок. Здесь темнел белый снег, никого не было. Мама постояла у небольшого бугорка, перекрестилась – для меня это было неожиданно – и сказала:
– Здесь лежат те, кто был тогда расстрелян, –помолчала и добавила, вздыхая: – Здесь покоятся и Варенька с Верой. Не забывай об этом.
И потом долго, долго мы шли назад, домой. А когда подходили к подъезду, мама сказала:
– А что было с Дмитрием и Полинькой, не знаю. Говорят, ушли вместе с белыми…
Когда развалился Советский Союз, я поставил на могиле крест, и теперь там всегда лежат живые цветы.